Спустя 12 лет Джеймс Ник (имя вымышлено) наконец свободен. Зависимый от морфина для снятия сильной боли, он пребывал в унынии. Он пытался соскочить с наркотика несколько раз, едва не умерев в процессе, и не единожды.
Ник страдает от невралгии тройничного нерва, нарушения в одном из трех тройничных нервов лица. Его болезнь началась, когда хирург разорвал ему пятый черепной нерв - который контролирует ощущения лица и его двигательные функции, такие как жевание - в попытках исправить результат другой неудачной операции, после которой он лежал в больнице с хлещущей из носа кровью. Он чувствует периодические интенсивные боли в ухе, глазу, губах, носе, волосистой части головы, лбу, щеках, зубах, челюстях и на одной стороне лица. Из-за этого нерва, который один из его врачей охарактеризовал как исключительно изуродованный пятый черепной нерв, он чувствует одновременно и боль, и онемение.
"Половина моего языка онемела, половина нет", - поясняет он, - "Половина лица онемела, половина ощущается так, будто его колют ледорубами. У меня нет рефлекса моргания на левом глазу".
Невралгия тройничного нерва также известна как суицидальная болезнь. Ее неумолимая природа приводит большинство в отчаяние, и она считается одним из самых болезненных хронических страданий, известных человечеству. Врачи один за одним пытались помочь Нику, но ни одному это не удалось.
В марте прошлого года, когда он принимал 400 мг морфина и 90 мг Оксиконтина в день, Ник решил, что с него хватит.
"Морфин неизбирателен в том, что он отсекает", - говорит Ник, - "Он отсекает боль. Он отсекает половое влечение. Он отсекает социальную жизнь. Он отсекает способность управлять автомобилем ночью. Он отсекает ваш мир".
Для Ника одним из главных разочарований в препарате было то, что в течение многих лет к нему относились как к преступнику.
"Когда ты принимаешь наркотик Списка II, Агентство по борьбе с наркотиками (DEA) определяет твое лечение", - говорит он, - "Фармацевты в Walgreens и Albertsons - полицейские из отдела по борьбе с наркотиками. Когда речь идет о пациентах с хронической болью, смысл сострадательной помощи заключается в следующем: вам дают морфин".
Зависимый от опиатов, он стал посвященным в мир страданий, известный только пациентам с хронической болью. К нему относились как к преступнику и наркоману, в лекарстве ему часто отказывали. Когда однажды его запасы закончились после 25 дней, он узнал, какая это ужасающая пытка жить без морфина в течение 31 дня.
Ежемесячные поставки препаратов имели свои недостатки. Сочетание боли и таблеток затрудняло выполнение самых простых действий. Теперь, распрощавшись с карьерой в продажах, он нашел утешение в искусстве каллиграфии. Постепенно, однако, когда ушла вся мотивация и координация, он отложил перо. Он боролся с такими простыми вещами как ходьба, которой он раньше предавался ежедневно часами.
"Несколько лет назад я подошел к перекрестку и забыл, как перейти улицу", - говорит он, - "Эта информация куда-то улетучилась и я не мог ничего придумать. Слушайте: морфин отправляет вас на первую клетку. Он не дает вам никаких преимуществ. Он лишает вас многих из ваших талантов и мыслительных процессов. "
На какое-то время ему предписали фентанил, быстро-действующий, но с короткой продолжительностью действия препарат, который гораздо сильнее морфина. "В течение целого года я сидел на нем, и я не знаю, как удержался, чтобы не убить себя", - говорит он.
Уильям Кортни, врач-энтузиаст каннабиса из Мендосино, Калифорния, стал большим сторонником использования непсихоактивного каннабиса после озарения. Он был традиционным врачом до того, как прочел в 2004 году, что молекула каннабиса способна дать толчок иммунной системе, оживляя невропатическую деятельность через двустороннюю связь, но он зашел гораздо дальше простого рассмотрения этого растения в качестве лекарства.
В то время как Кортни считает каннабис диетической необходимостью для предотвращения иммунных нарушений, у него много пациентов с болями. Он также слишком хорошо знаком с протоколом обезболивания в Соединенных Штатах, а также с тем, как ничто не работает как надо в мире, купленном фармацевтическими гигантами.
"Врачи боятся работать с такими людьми (страдающими хронической болью), потому что это трудно контролировать, а дозы постоянно возрастают", - говорит он. - "Они боятся, что DEA заподозрят, будто они раздают обезболивающие таблетки. Трудно бывает отличить хроническую боль от хронической наркомании. Обе ситации безвыходны. Нет практического способа решить, где опиатная зависимость, а где хроническая боль, так что каждый опускает руки и отсылает к другому".
Кортни видит ветеранов Вьетнама, жертвы несчастных случаев, инвалидов лесозаготовительной промышленности, студентов, получивших травмы в спорте, на велосипедах или скейтбордах, жертвы столкновений и падений и пациентов с хроническими заболеваниями, такими как ревматоидный артрит.
"Хроническая боль с трудом поддается лечению этими веществами короткого действия", - говорит он, - "Они либо повредят вашей печени, либо почкам, либо слизистой оболочке кишечника и вызовут желудочно-кишечное кровотечение".
Большинство его пациентов поступают с нарастающими побочными эффектами от многолетнего лечения наркотиками.
"Не существует наркотического вещества, которое предназначено для ежедневного многолетнего использования", - говорит Кортни, - "Все нормально, если вы попали в аварию и испытываете мучительную боль, и вы их применяете, пока не будет устранена проблема. Опиаты прекрасно справляются с этой первоначальной интенсивной болью, но если вы столкнетесь с хроническим артритом и будете испытывать боль каждый день в течение следующих 10 лет своей жизни, опиаты просто никудышное средство. Толерантность возрастает и препараты все меняются и меняются. Довольно скоро вы начнете принимать какой-нибудь эквивалент метадона, потому что ничто другое больше не действует".
В дополнение к хорошо известной этической дилемме, окружающей боль и таблетки, и к тому, что никогда нет недостатка в тех, кто считает больных с хронической болью наркоманами, у нас есть еще растение, способное помочь, и правительство Соединенных Штатов, настаивающее, что оно не имеет медицинской пользы.
Ник, которому 59, покуривал марихуану эпизодически с 1960-х и даже ездил на Вудсток в 1969 году, однако он не хотел искать себе лекарство на черном рынке.
"Я всегда подозревал, что существует возможность того, что она может мне помочь, но я слишком стар, чтобы сидеть в тюрьме", - говорит он, "Я - мужчина с короткой стрижкой. Я не в теме. Я выпал из того мира".
В конце концов, он принес свои кипы медицинских записей к врачу и получил рекомендацию к использованию медицинской марихуаны.
"Я молился об этом, космическому маффину, большому Твинки, Богу, как бы вы это там ни называли", - говорит он, - "Я пытался подключиться к этой энергии, чтобы попросить помощи и руководства, поддержки и силы, потому что я действительно был готов покончить с собой".
Исполненный решимости, он нашел марихуановую аптеку/оздоровительный центр в Денвере, который предложил удачный баланс каннабиноидов - дельта-9-тетрагидроканнабинола (ТГК) и каннабидиол (КБД).
Марихуановый рынок мало чем отличается от 12-шаговой программы, где анонимность играет важную роль. Десятки получивших широкую огласку рейдов, которые произошли после того, как к аптеке было привлечено внимание СМИ, делают Колорадо рассадником паранойи. После ареста Криса Бартковица в 2010 году агент DEA в штате Колорадо Джефф Суитин сказал корреспонденту Денвер Пост "Технически, каждая марихуановая аптека в штате нарушает федеральный закон. Приходит время и мы идем в аптеку, узнаем, какова их прибыль, и тогда захватываем здание и арестовываем всех. Они нарушают федеральный закон; они находятся под угрозой ареста и тюремного заключения".
Угроза Суитина прозвучала несмотря на то, что 14 штатов приняли законодательство о медицинской марихуане при подавляющей общественной поддержке. Даже долго медливший штат Аризона наконец утвердил закон о медицинской марихуане несколько месяцев спустя.
"Можно предположить, что во всем этом будет хоть какое-то здравомыслие, но опять же - вы имеете дело с правительством", - говорит Роберт Дж. Корри, гражданский активист и уголовный адвокат из Денвера. - "Я официально не советую никому воздерживаться от общения с прессой, но я думаю, что все и так знают, что они идут при этом на определенный риск. Марихуана все еще окружена аурой незаконности и освещение в СМИ, как правило, тяготеет к сенсационности".
Не удивительно, что владелец Оздоровительного центра в Денвере, работающий с Ником - назовем его Сэм Мозер - пожелал остаться анонимным.
Точно так же как и фермеры, персонал аптек и медицинские работники по всей стране, Мозер ищет КБД. Несмотря на всю шумиху вокруг КБД, предложение не велико. На протяжении десятилетий марихуана на черном рынке селекционировалась для достижения высокого содержания ТГК. КБД был почти что полностью выведен селекционерами, стремящимися к максимальному опьяняющему эффекту.
КБД сдерживает психоактивные свойства ТГК, усиливает его болеутоляющие свойства и обладает своими собственными обезболивающими, противовоспалительными и сильными антиоксидантными свойствами. Недавние исследования указывают на потенциал КБД сдерживать развитие рака и диабета и даже сокращать опухоли.
Кортни считает, что лучшим документальным свидетельством лекарственного значения каннабиса является патент США # 6,630,507 B1, принадлежащий Соединенным Штатам Америки в лице Министерства здравоохранения и социальных служб США, Вашингтон, округ Колумбия. Патентный документ, озаглавленный "Каннабиноиды как антиоксиданты и нейропротекторы - превозносит до небес полезность каннабиноидов в лечении множества окислительно-ассоциированных заболеваний, в том числе воспалительных и аутоиммунных заболеваний, а так же в качестве нейропротекторов, что может означать помощь в чем угодно от инсульта или черепно-мозговой травмы до болезни Альцгеймера, Паркинсона или слабоумия. Он приводит ссылку на патент на своем веб-сайте, www.cannabisinternational.org.
"В 80-е, когда нигде не существовало никакого медицинского применения, было важно выращивать ради ТГК", - говорит Мозер, - "Если вы вспомните сорта 70-х и 80-х, такие как Acapulco Gold и Columbian Gold, у них были значительно ниже уровни ТГК, где-то от 6 до 10 процентов; КБД было также где-то около 5-6 процентов, так что там было гораздо большее равновесие. Теперь, после всего, что случилось с медицинской марихуаной в этой стране, акцент делается на том, что было потеряно в течение последних нескольких десятилетий. ТГК важен, но и КБД не менее важен".
Мозер работает в тесном сотрудничестве с фермерами и с авторитетными лабораториями, тестирующими сорта. Он говорит, что ключом для того, кто борется с хроническими болями или наркоманией, является как поиск правильного сочетания ТГК и КБД, так и комбинирование способов доставки в организм. Он не рекомендует никакого конкретного сорта, но полагает, что без баланса КБД пациент с болями, вероятно, будет испытывать тревогу.
"Если взять сорт с высоким уровнем ТГК, и я говорю о чем-то в районе 20-25 процентов, пациент может столкнуться с неприятными переживаниями", - говорит Мозер, - "КБД все это снимает. Он расслабляет вас. Болеутоление в миллион раз лучше, и вы заметите, что пациент реагирует по-другому. Так что ключ к работе с этими ребятами заключается в разработке стратегии, которая не только снимет их зависимость от фармацевтических препаратов, но и поможет справиться с имеющейся болью".
Ник превозносит до небес своего сострадательного поставщика. "Важность медицинской марихуаны с точки зрения поставщика состоит в том, что ты должен найти кого-то, кто тебя слушает", - говорит он, - "Они не перебивали меня, когда я приходил к ним и говорил: "Послушайте". Все постоянно менялось со всеми этими переходами от морфина к Оксиконтину, менялась боль, которую я испытывал. Пришлось долго заниматься точной настройкой, пока мы не пришли к той правильной схеме, которой я сейчас придерживаюсь".
Впервые за долгое время Ник не нуждается в морфине. Он вернулся к своему врачу в декабре. "Я вручил ему свои пузырьки с морфином. Он пересчитал их и сказал: "Щукин сын, я никогда не слышал ничего подобного. И никогда не видел. Если бы я не видел это своими глазами, никогда бы не поверил".
Ник снова занимается каллиграфией. "Медицинская марихуана освободила меня из рабства и расширила мой мир".
Употребляя коноплю, этот пациент больше не страдает от клейма, окружающего опиаты. "Травка делает то же, что и препараты Списка II, но без их недостатков", - говорит он, - "Вам не нужно ходить к врачу каждый месяц. Вам не нужно постоянно сдавать анализы на уровни наркотиков в крови, чтобы проверить, не разрушают ли они вашу печень. На вас не смотрят как на дерьмо, и вы не включены в систему. Зависимости нет. Я сам решаю, когда мне нужно обезболивание и где и сколько".
Ник не свободен от боли, но описывает ее как менее серьезную и без одурманенности от синтетических препаратов.
«Говорят, что одна из самых неприятных вещей для врачей, почему они не хотят работать с пациентами с хронической болью, это то, что лучше нам не будет", - говорит он, - "Ну что ж, мне лучше, благодаря медицинской марихуане. Я спокойно смотрю в будущее и не думаю о самоубийстве".
Ник хочет, чтобы другие знали, что свобода от опиатов достижима.
"Расскажите другим людям, что они могут сделать то же самое", - говорит он, - "Послушайте, Бог не создал бы травку, если бы она не была нужна. Конец истории".
Комментарии (0)